Автор: Екатерина Макарова

Сколько существует заповедей Божиих? «Десять», – ответите вы и будете правы. Но Господь в Нагорной проповеди даёт нам ещё девять, так называемые Заповеди Блаженства. Одну из них можно прочесть на надгробии протоиерея Александра Нестеровича, многолетнего настоятеля нашего Романовского храма: «Блажени изгнани правды ради: ибо техъ есть Царствiе Небесное» (Мф. 5: 10). Что возьмём мы с вами за жизненный порог? Ни славу, ни богатство, ни тленные блага мира, но вот добро, сделанное другим людям, может пережить нас и остаться в сердцах и памяти надолго. Так и об отце Александре все знавшие его вспоминают с большой любовью и уважением. Но почему для эпитафии жизненного пути батюшки были выбраны именно эти слова, кто изгнал его в своё время и откуда? Задавшись этим вопросом, я стала интересоваться биографией настоятеля и таким образом узнала ещё об одном исповеднике православной веры, который предпочёл лишения и заключение измене своему пастырскому долгу.

Отец Александр родился на территории современной Республики Беларусь, в Молодечненском районе. Священником он решил стать ещё с юности, в 1929 году окончил Виленскую духовную семинарию, а чуть позже – Богословское отделение при Варшавском университете. В 1932 году перед рукоположением он венчается с Таисией – будущей матушкой. Надо сказать, что Господь даровал отцу Александру самую лучшую спутницу и помощницу на жизненном пути – скромную, очень добрую, чуткую к людям и отзывчивую к чужому горю. «Миленькая Тасенька», – так ласково он обращался к своей жене в письмах, которые регулярно посылал ей, когда они находились в разлуке. Думаю, что во многом именно благодаря её любви и ежесекундной поддержке батюшка смог выдержать те испытания, которые выпали на его долю.

После рукоположения в 1933 году отец Александр служит в родных краях, а в 1939 его переводят в Вильнюс на должность настоятеля храма свв. Константина и Михаила. Для большинства людей это было очень сложное и голодное время. Начинается Вторая мировая война, многие бегут в Вильнюс из западных земель, занимаемых гитлеровскими войсками. Люди голодают, им требуется помощь. Отец Александр организует при церкви сбор продуктов и одежды для нуждающихся, опекает детей-сирот из приюта Елизаветы Щуцкой. Когда советская освободительная армия в 1944 году подошла к Вильнюсу, немцы арестовали отца Александра с семьёй и поместили их в прозекторскую медицинского факультета на ул. М.К.Чюрлёниса. Однако один из распорядителей – немецкий офицер – узнав, что среди заключённых есть православный священник, попросил его исповедовать. Отец Александр принимает исповедь, прекрасно понимая, что, возможно, это будет последняя исповедь в жизни того человека. Возможно, этот случай позволил уцелеть семье отца Александра, ведь их спокойно могли расстрелять нацистские войска при отступлении.
После войны иерей Александр продолжает достойно исполнять своё пастырское служение. Преподаёт в Виленской духовной семинарии. В 1946 году Святейший Патриарх Алексий возводит его в сан протоиерея. Зная честность и ответственность отца Александра, его назначают на должность секретаря управления Виленской и Литовской епархии. В 1949 году владыка Фотий, глава епархии, рассматривает кандидатуру отца Александра для перевода в Париж.

Казалось, жизнь вошла в мирное русло, всё потихоньку начинает налаживаться. Но, как мы помним, тот период был временем страшных гонений на Церковь и священников. В 1951 году по ложному доносу отец Александр был арестован и осуждён на десять лет лагерей по обвинению «в антисоветской деятельности», которое, конечно, не имело ничего общего с действительностью… Наказание отбывать его отправили в Усольский исправительно-трудовой лагерь (Усольлаг). Надо сказать, что этот лагерь считался «отстающим» среди других ГУЛАГов, то есть чаще всего не вырабатывающим дневную норму, а также гибельным по условиям содержания из-за нечеловеческого холода, голода и непомерного труда. Тихий, смиренный отец Александр практически никому не рассказывал об ужасах и боли, что пришлось тогда претерпеть, но по воспоминаниям других заключённых мы можем представить ту кошмарную картину пребывания в лагерях. Не рассказывал он ни об издевательствах надзирателей, ни о полученной травме головы. Только практически однажды его дочь Кира услышала, как тот говорил матушке Таисии о непосильной тяжести брёвен… Однако батюшка не роптал и даже там старался достойно и ответственно трудиться и исполнять назначенные послушания. Его отношение к труду и к делу не прошли незамеченными для лагерного начальства, за исполнительность его даже отмечали в тамошней стенгазете. Господь не оставил Своего служителя, дал ему силы всё претерпеть и смягчил сердца надзирателей. Через пять лет отца Александра освободили досрочно и даже выдали положительную характеристику о его поведении в лагере. С этой характеристикой и вернулся он в Вильнюс к любимым и верно ждущим его жене и дочери.

Хотя в Константино-Михайловском храме на тот момент был другой настоятель, но он благородно уступает место вернувшемуся отцу Александру. Надо сказать, что батюшка к тому моменту знал имена людей, по чьим доносам его арестовали. Стал ли он мстить врагам своим, высказал ли им хотя бы укор? В этот момент я вспоминаю слова митрополита Антония Сурожского о прощении: «Простить не значит забыть; простить это значит с состраданием, с болью в душе сказать: когда придёт Страшный суд, я встану и скажу: не осуди его, Господи; лучшего он сделать не мог, но меня он научил евангельскому слову, молитве, может быть, жизни, а, главным образом, он меня научил состраданию, научил жалеть его в его греховности, жалеть каждого человека, который рядом со мной стоит». Мне кажется, так поступил и отец Александр. Лживые доносы привели его на путь исповедничества и страданий, как и многих священников двадцатого века. Например, замечательный батюшка архимандрит Иоанн (Крестьянкин) тоже был заключён по ложным доносам. Когда в кабинете следователя отец Иоанн встретился со своим доносчиком, он отнёсся к нему с братской любовью и радостно обнял обидчика, отчего тот, не выдержав мук совести и острого раскаяния, потерял сознание. А затем, вспоминая года заключений, архимандрит Иоанн говорил, что нигде не чувствовал присутствия Бога так близко, как в заточении, и нигде его молитва не была столь пламенной. Так и отец Александр Нестерович говорил: «Промысел Божий над каждым из нас, надо Его только слышать». Свела его судьба и с одним из своих доносителей – человеком, который когда-то был его соседом, но доносил в соответствующие органы о действиях отца Александра и других. Причём свела в момент пребывания бывшего соседа на смертном одре. Батюшка принял его последнюю исповедь, а после отпевал усопшего. Хочется верить, что тот раскаялся в иудином грехе, а священник помог ему в таинстве исповеди снять этот грех с души.

Итак, с июля 1956 года отец Александр восстановлен в должности настоятеля храма свв. Константина и Михаила. Прихожане искренне полюбили своего батюшку и его добрую матушку Таисию. Мне удалось поговорить с многолетней прихожанкой нашего храма Юлией Фёдоровной Сеземан, которая поделилась своими воспоминаниями об отце Александре (за что я ей искренне благодарна). Первый раз в Романовский храм Юлия Фёдоровна пришла совсем юной девушкой. Они с братом недавно приехали в Вильнюс и пришли, чтобы заказать панихиду о не так давно усопшем отце. Панихиду служил батюшка Александр. И хотя казалось, что настроение должно быть печальным ввиду траурного события, но Юля наоборот ощутила душевное спокойствие, она сбежала со ступенек храма словно на крыльях. Она стала приходить всё чаще, а затем стала постоянной прихожанкой. И бывало так, что Литургия, когда служил отец Александр, проходила как одна минута, настолько истинно-молитвенное настроение было во время неё. «Отец Александр всегда очень внимательно относился к своим прихожанам. Никогда не спешил, именно тот человек, с которым он беседовал, был для него самым важным на тот момент. Мы, будучи совсем молодыми и неопытными, возможно, могли задавать очень наивные вопросы. Но батюшка всегда выслушивал, давал совет, мы чувствовали, что внутри него такая же молодая энергия как у нас. Никогда не воспринимал нас, молодых, свысока, наоборот, общался на равных. И когда я поступала по его советам, то потом понимала, что именно тогда получалось “как нужно”, по Божьему разумению, так сказать. Он был очень образованный, интеллигентный человек, с ним было очень интересно беседовать на различные, не только богословские темы. Они с матушкой Таисией были очень добрыми, можно сказать, светились изнутри. А какая доброта была в глазах матушки, она всегда была скора на отклик и на помощь другому. Прекрасно запоминала имена и обстоятельства из жизни каждого, могла через год заботливо спросить о здоровье родственника, о болезни которого ты рассказывал значительное время тому назад. Батюшка служил до преклонных лет, матушка всегда была в храме, вместе с ним и прихожанами. Потом, уже по физической слабости, она садилась на стульчик, там, слева от входа, где раньше стояли хоругви, а сейчас свечная лавка – она всегда стремилась присутствовать на службе. К каждому из нас они относились с вниманием, и казалось, что ты под особенным “крылышком” батюшки и матушки, на самом деле все прихожане были под крылами заботы настоятеля и его доброй супруги», – вспоминает Юлия Фёдоровна.

Любили и уважали отца Александра и собратья священники. По его опыту пастырского служения его пригласили стать духовником епархии, это послушание он нёс со смирением и осознанием большой ответственности: «Как сам Он претерпел, быв искушён, то может и искушаемому помочь» (Евр. 2,13). Один из местных священников вспоминал: «Легко ему было всё на исповеди рассказывать. Он был удивительно простой, принимал всё по-отечески. Не приходило в голову, что он перенёс столько невзгод, его пастырский дух не был сломлен. Человеком он был добродушевным… Меня поразила порядочность этого человека, его незлобие… Поистине “смиренный сердцем из силачей силач”».
Почти полвека нёс отец Александр служение в должности настоятеля Константино-Михайловского храма. Отошёл ко Господу в 1992 году, вскоре последовала за ним и матушка Таисия. Уходят люди, но добрая память о них, об их делах милосердия и жертвенности в исполнении долга – жива! И тянется ниточка в будущее, потому сейчас приход возглавляет отец Константин Лазукин, кого в своё время покрестил не кто иной, как отец Александр! Такие совпадения, которые я склонна назвать Промыслом Божиим. Дай нам Бог всем пребывать в согласии с Его Благой Волей и в сложные времена помнить слова из Евангелия: «Претерпевший же до конца спасётся». (Матфея 24:13)