Автор: Екатерина Макарова

Свечи тихо потрескивали, в пении хора слышалось что-то скорбное, но в то же время и нечто торжественное: началась литургия Великой Субботы… Свечница Оленька особенно любила эту службу. Вчера, в Страстную Пятницу, она плакала, и сердце разрывалось от боли за страдания Христа. Сегодня же, стоя возле Плащаницы, Оля чувствовала, что душу постепенно наполняет покой и уверенность в близости Воскресения.
Служба, особенно продолжительная, шла своим чередом. Тем временем в храме становилось всё многолюднее и шумнее. Это прибывали те, кто спешил первыми освятить пасхальные приготовления. Некоторых удивила продолжительность богослужения, отчего и появился нарастающий шум. Оленька вздохнула и, стараясь не терять благоговейной тишины, воцарившейся в душе, поспешила чистить подсвечники.

Столы для освящаемых приношений расставили в обоих боковых приделах, и на них люди бойко выставляли корзиночки с пестреющими крашенками. Возле одного из столов Оленька увидела молодую красивую даму (да-да, про таких язык не повернётся сказать никак иначе, только дама!), со вкусом и дорого одетую. Она старалась поудобнее разместить блюдо с затейливо покрашенными яйцами и небольшим аккуратным куличом (видимо, дама была из перфекционистов, говоря светским языком).
— Можно, зажгу от вашей свечи? — спросила она у рядом стоящей Марии, прихожанки храма.
Маша, улыбнувшись, кивнула. Дама воткнула в свой кулич горящую свечу и радостно прищурилась: «Красота! Вот освящу, и хорошенько пообедаем с молодым человеком, бутылочку вина откроем, разговеемся, так сказать». Было видно, что Машины брови удивлённо поползли вверх.
— Простите, а чем вы собираетесь обедать? — невольно вырвалось у неё.
— Ну как чем, вот куличик, яйца, – пояснила дама.
Маша минуту поколебалась, но всё же решилась и произнесла:
— Вы меня простите, но всё же лучше с разговением подождать до завтрашнего утра или до окончания ночной литургии, если собираетесь на неё пойти. Сегодня же – Великая суббота, день постный. Православные вспоминают телесное погребение Иисуса Христа и сошествие Его во ад. Этот день лучше посвятить посту, молитве, посещению богослужений. Очень хорошо и правильно, что вы пришли в храм освятить пасхальную снедь, но стоит сделать и последнее усилие – воздержаться от несвоевременного начала празднования.
— Ох, — смутилась дама, — вы знаете, я ведь не постилась…

— Ничего страшного, — приободрила Маша. — Помните про благоразумного разбойника? Всю жизнь он предавался страшным злодеяниям, но будучи распятым справа от Христа, в последние минуты он исповедовал веру в Иисуса, как Господа и Спасителя. И тогда Господь ответил разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». И Иоанн Златоуст в послании, которое будет читаться нынешней ночью, говорит, что не важно, в какой час вы пришли к Богу — в первый или последний, главное, что пришли! Уверена, что и этот ваш маленький день самоограничения будет угоден Господу. А ещё лучше — приходите на ночную службу! Сначала будет крестный ход, а затем ночная литургия. Поверьте, это такая красота, такая радость, ведь Пасха Христова — торжество торжеств!
— Да, — задумчиво протянула дама, — думаю, вы правы, я постараюсь. Знаете, я ведь что-то читала в детстве про то, что вы говорили, читала Евангелие. А сейчас как-то завертелось, всё дела, дела… Мы с молодым человеком постараемся прийти сегодня. Думаю, и ему интересно будет. А завтра — достаточно времени, чтобы выспаться… Меня, — вдруг засмущалась дама, — Марфа зовут. Так почему-то неловко иногда бывает, вроде современный человек, а тут вдруг Марфа. Но это в честь бабушки назвали, любимой…
Маша ободряюще улыбнулась, и женщины продолжили тихо беседовать, а Оленька пошла дальше, оставив Марфу и Марию говорить о чём-то своём. Оля внутренне радовалась такому неожиданному соединению имён, предчувствуя, что обе они, как жёны-мироносицы, придут сегодня ко Гробу Господню и обретут Воскресшего Спасителя.

Закончилась служба. В дальнем уголке, возле большой Голгофы (распятие, по обе стороны которого стоят Дева Мария и апостол Иоанн), на лавке сидел старший сын отца Георгия – Ваня, подросток лет двенадцати, и усиленно тёр праздничное кадило. Дело было ответственным, но Ваня был усердным и аккуратным алтарником, поэтому батюшка ему всецело доверял. Рядом с ним топтался малыш лет шести, пухленький и розовощёкий, переводивший взгляд с трудившегося Ивана на распятие и обратно. Наконец он решился заговорить:
— Привет! А ты почему так одет, и что ты делаешь? (Ваня не успел снять стихарь после службы.)
— Привет! Я — алтарник, помогаю батюшке в алтаре, поэтому и ношу специальную одежду, а сейчас я чищу кадило, мы его используем на самых торжественных богослужениях.
— Ух ты! — восхитился малыш. — А я могу помочь?
— Ну, в чистке кадила вряд ли, — засмеялся Ваня, — а так приходи, конечно, будешь помогать, научишься потихоньку, что и как.
— А этот дяденька, — мальчик указал на Распятие, — он что, умер? Почему?
— Это — Иисус Христос, наш Бог и Спаситель, Который воплотился на земле, как человек, чтобы спасти каждого из нас от смерти. Но злые люди, которые привыкли к тому, что каждое их слово воспринимается как закон, не захотели Его принять и убили, распяв, как ты видишь, на кресте.
— Бедненький! — вырвалось у малыша.
— Но Господь не умер, Он воскрес на третий день, таким образом победив смерть.
— Значит, никто не умрёт?
— Никто, — улыбнулся Ваня. — Все будем со Христом и будем жить вечно в Царствии Божием.
— Ух ты! Я хочу быть со Христом! Мне Его жалко, мне кажется, что Он очень хороший, — решил мальчик. — А кто эти люди: красивая тётя и дядя?
— Это Мама Христа — Пресвятая Богородица Мария и Его любимый ученик — Иоанн. Когда Христа распяли, все Его друзья испугались и разбежались. Но любовь Его Матери и одного из учеников была сильнее, они не могли Его бросить и были со Христом каждую минуточку, до самого конца.
— Ооо, — было видно, что услышанное глубоко задело мальчика. — Моя мамочка тоже меня бы не бросила, мы очень любим друг друга! И я бы Христа не бросил, стоял бы рядом…
Алтарник встал, отложил кадило, обнял малыша за плечи и прошептал:
— Я тоже… Меня Ваня зовут, а тебя?
Мальчик улыбнулся, прижался к старшему и ответил:
— Представляешь, и меня, я Ванюша…

Так и стояли три Иоанна, глядя на Иисуса. Оленьке, которая чистила подсвечник неподалёку и слышала разговор ребят, подумалось, что все трое чем-то похожи. «Наверняка они, как юный апостол две тысячи лет назад, думают об Иисусе, и в каждом маленьком сердечке живёт любовь к Нему. Славные ребята!».
Оля закончила свою работу и пошла в свечную лавку. Ноги гудели, но это была приятная усталость. Настало время для короткого отдыха. Оля заварила чай и задумалась о том, что чувствовала. А чувствовала она, что в ней зарождается пасхальная радость, радость о Воскресении. И совсем скоро, через пару часов, она станет столь велика, что будет перехлёстывать через край. Замечательное, сладостное чувство! Ах, как хочется сохранить его подольше! Но ведь это непросто. Наешься непостной снеди, сходишь в гости к весёлым друзьям, посмотришь сериал–другой (и всё прочее в таком духе), и вот, глядишь, вернулись прежние привычки, от которых ты так старался избавиться в пост. Что же делать? Оля стала размышлять и решила, что будет не унывать, а стараться удержать приобретённые добрые навыки, а может, с Божией помощью, даже их приумножить. Будет стараться идти к тем, кому сложнее, чем ей, заниматься делами милосердия. Оля вспомнила слова одного батюшки, отца Алексия (Ястребова), прочтённые в интернете: «Если мы подготовительные недели и сам Великий Пост проводим так, как канонически полагается нам поститься: телесным воздержанием, молитвой, милостынею, проживаем его по-настоящему глубоко, с чтением молитв, с посещением храма Божия, то потом и не нужно думать, как сохранить Пасхальную радость. После всего, что переживает человек, что он проходит со Христом, проживает с Ним на Страстной Седмице, Пасхальная радость затем будет с этим человеком ещё долго». Эти слова утвердили Оленьку в правильности её рассуждений, и она стала со спокойной совестью прихлёбывать чай из любимой пузатой голубой кружки.
По привычке читать за едой девушка наугад взяла одну из книг, стоявших на полке. Это был томик проповедей митрополита Антония Сурожского. Страницы сами раскрылись на проповеди в день Страстной Субботы, и Оленька с замиранием сердца прочла:

«И вот мы трепетно будем ждать того мгновения, когда сегодня ночью и до нас дойдёт эта победоносная весть, когда мы услышим на земле то, что в преисподней гремело, то, что в небеса пожаром поднялось, услышим это мы и увидим сияние Воскресшего Христа…
Вот почему так тиха литургия этой Великой Субботы и почему, ещё до того, как мы воспоём, в свою очередь, «Христос воскресе», мы читаем Евангелие о Воскресении Христовом. Он одержал Свою победу, всё сделано: остаётся только нам лицезреть чудо и вместе со всей тварью войти в это торжество, в эту радость, в это преображение мира… Слава Богу!
Слава Богу за Крест; слава Богу за смерть Христа, за Богооставленность Его; слава Богу за то, что смерть уже не конец, а только сон, успение… Слава Богу за то, что нет больше преград ни между людьми, ни между нами и Богом! Его Крестом, Его любовью, Его смертью, сошествием во ад и Воскресением и Вознесением, которого мы будем ждать с такой надеждой и радостью, и даром Святого Духа, Который живёт и дышит в Церкви, всё совершено – остаётся нам только принять то, что дано, и жить тем, что нам от Бога даровано! Аминь».